Боги майя [День, когда явились боги] - Эрих фон Дэникен

Новые исследования заставляют специалистов датировать существующие развалины построек майя все более ранним временем. Доклассический период, эпоха перед майя, давно не соответствует вчерашним временным предположениям. Известный в Америке ученый Норман Хэммонд [23] нашел на Юкатане керамические изделия, относящиеся к 2600 г. до н. э. — это на 1500 лет больше, чем допускала прежняя схема. Такие академические скачки во времени не оставил без внимания профессор Шаргафф: «Впрочем, в естественных науках объяснения представляют собой нечто особое. Все они имеют обычно не признаваемый срок годности». Вот так. Кто решится утверждать, что «новейшие» данные являются окончательными?

Белый Медведь сказал, что умные качина, существа из Вселенной, обучили их жрецов. В книгах «Чилам-Балам», тщательно хранимых во многих селениях майя, имеется подтверждение слов Белого Медведя:

«Это рассказ о нисшествии бога, тринадцати богов и тысячи богов, которые дали указания… жрецам Чилам-Баламу, Шупану, Науату» [24].

Желающие ознакомиться с западным описанием тех же фактов найдут в книге пророка Еноха не только точное название «стражи неба», но и сведения об экипаже, который равным образом оказался группой наставников:

«Семъяза научил… нарезке корневых черенков, Армарос — снятию заклятий, Бараквел — наблюдениям за звездами, Кокабеэль — астрологии, Эзеквеэль — науке облаков, Аракиэль — знамениям Земли, Самсавеэль — знамениям Солнца, Сериэль — знамениям Луны…»

Чтобы странность не осталась незамеченной, позволю себе заметить, что предметы, которым обучали «стражи неба», становились все сложнее (от нарезки корневых черенков до толкования небесных знамений) — такая мысленная структура очень похожа на многоэтажный университет качина.

Единственное, что кажется неизменным, с тех пор как люди стали в состоянии мыслить: им нужны образцы, идеалы. Для молодых народов — или древних, как хотите, — это были «боги», «падшие ангелы» или «стражи неба» (Енох) либо качина, мудрецы из космоса. Если идеалы исчезали из поля зрения, тогда поднимало голову мелкое честолюбие «близких родственников»: эпигоны создавали свои «школы» и требовали уважения. Многочисленные мелкие, поддельные «боги» порождали хаос убеждений, при котором было легче преодолеть власть настоящих богов.

В сознании древних народов память уничтожена не была. Их постоянно тревожил страшный вопрос: накажут ли нас боги, когда они вернутся из Вселенной, как было обещано? Не следует упускать из виду, что этот вопрос жив и в современных религиях, только наказание богов или бога отсрочено до дня Страшного Суда, т. е. перенесено на время после смерти. С учетом перспективы возврата богов это представляется даже логичным: если они не могут привлечь людей к ответственности при жизни — поскольку во время их краткого существования возвращения богов не происходит, — то следует угрожать и преследовать их даже на том свете. Тогда все становится нереальным и не поддающимся проверке.

Между тем народы Центральной Америки, и не только они, боялись реального возвращения своих богов. Они со страхом следили за небосводом, ведя тщательный учет всяческих измерений. Этот страх наверняка был мощным стимулом для получения грандиозных астрономических знаний.

Видимо, наблюдение за небесными объектами делилось на две категории: изменения и перемещения на небе, предшествующие прибытию богов, и затмения Солнца и другие явления, возвещающие конец мира.

Подтверждение такого предположения дает старательно выполненная работа испанского миссионера и исследователя индейской культуры Бернардино де Саагуна (1500–1590), который, будучи монахом ордена францисканцев, работал на территории Мексики.

Саагун изучал язык нахуа, группы индейских племен, которые во второй половине I в. н. э. ассимилировали более древние народы с высоким уровнем культуры; на их языке нахуатль до сих пор говорит подавляющая часть сельского населения Мексики.

Находясь в миссионерских походах или пребывая в иезуитской школе в Санта-Крус, которой он руководил, Саагун заставлял индейцев рассказывать ему, что они знали о прошлом своих народов. Так возникла его «Historia general de las cosas de Nueva Espana» («Общая история дел в Новой Испании»), которая представляет собой протокол фактов. В ней выдающееся место занимает астрономия. Индейцы образно описывали свои страхи перед небесными явлениями:

«Когда наступила эта ночь, все очень испугались, ждали того, что было сказано: если палочка с деревяшкой, о которую она трется для добывания огня, упадут неудачно, то все погибнут, наступит конец, придет вечная ночь. Солнце больше не взойдет, так что будет полная тьма. Сверху свалятся чудовища цицицими и будут пожирать людей… и рассказывали, что никто не сел на земле, а все залезли на плоскую крышу. И каждый был охвачен волшебной верой, что ему следует остерегаться неба, остерегаться звезд, которые называются «Множество» и «Палочка с деревяшкой»» [26].

В «Истории…» также говорится о «дымящихся звездах», предвещающих беду; видимо, речь шла о кометах или метеорах, которые с огненным хвостами проносились в небе. Помимо дымящихся звезд, индейцы рассказывали и о «стреляющих звездах»:

«Говорят, что выпущенная ею стрела не минует цели, не пролетает мимо… и ночью приходилось остерегаться, закутываться, укрываться, надевать одежду и чем-то перепоясываться, вот так боялись люди стрел звезды».

Астрономические наблюдения для удобства объяснения ловко объявляются астрологией, которая обращается с небесными телами, имеющими хорошее или дурное влияние. Однако мерцающие на небе звезды не могут изначально считаться «злыми» или «добрыми». То, что происходило высоко наверху над маленькими индейцами, никому не причиняло вреда! По моему мнению, то было первичное воспоминание, переданная через поколения хроника, которая воскрешала в памяти определенные ассоциации с известными звездами. Видимо, была причина, по которой майя — подобно древним грекам и римлянам — боялись Марса как планеты войн [24].

Разумеется, свое место в «Истории…» нашел и восход первого солнца как начало сотворения мира. Боги разожгли большой костер, в который пришлось броситься двоим из них, чтобы своей жертвой вынудить солнце взойти, тогда как другие боги внимательно наблюдали за небом, чтобы не пропустить восход солнца:

«Как говорят, теми, кто смотрел туда, были Кецалькоатль, прозвище которого Экатль, еще Тотек, или владыка кольца, еще красный Тецкатлипока, еще те, кто называли себя Облачными Змеями!» [26]

Странная компания с забавными именами собралась здесь!

И снова с нами бог Кецалькоатль, наш «пернатый змей», которого киче-майя называли Кукумац, а на Юкатане — Ку-кулькан. Согласно преданиям, он — фигура многоплановая: у ацтеков был правитель по имени Кецалькоатль, но поначалу так называли и жрецов. Поскольку имеющиеся о Кецалькоатле-Кукулькане данные явно охватывают полтысячи лет, речь не могла идти об одном и том же лице.

Первоначальный, так сказать, настоящий Кукулькан был «небесным змеем», «небесным чудовищем», которое «периодически приходит на землю» [27]. Этот единственный в своем роде Кукулькан был с самого начала тесно связан с Ицамна, верховным небесным богом майя, создателем письма и календаря. Он был владыкой небес, «который живет в облаках». Его изображали стариком, тело его было украшено символами планет и астрономическими знаками, он считался своего рода двуглавым драконом.

Драконы как непременный мотив встречаются в мифах многих древних народов, они появлялись у египтян, вавилонян и германцев, а также у тибетцев, индусов и китайцев, у которых в эпоху Суй (420–479 гг.) дракон считался символом императорской власти.

Дракон был известен еще в период Шан около 1400 г. до н. э. Воспоминание о божественных драконах в Китае сохранилось вплоть до наших дней: по случаю великих торжеств китайцы запускают в небо ряды пестрых воздушных змеев на длинных шпагатах; в пасть изготовленных из огнестойкого материала голов чудовищ они кладут плошки с горючей смолой или сапожной ваксой; от движения в воздухе возникает горячий воздушный поток, который поднимает змея как в невесомости. Часто в корпуса змеев вставляют петарды, и тогда в небе как по волшебству возникает огнедышащее чудище. То, что сегодня служит для развлечения, раньше было частью ведения психологической войны: извергающих искры, стреляющих воздушных змеев запускали над вражеским фронтом, где они вызывали замешательство и страх.

О мотиве драконов, подтвержденном по всему миру, высказывалось много предположений. Существовало ли общее для всех народов первичное воспоминание о ящерах, огромных ископаемых рептилиях? Весьма неправдоподобно! Все виды ящеров вымерли 64 миллиона лет тому назад, когда людей не было и в помине [28]. Как и почему эти безобразные рептилии должны вдруг летать и извергать огонь? Профессор Зенгер-Бредт задала вопрос [29], не стал ли мотив драконов «таким продуктивным от вида Млечного Пути на небе. Не дал ли такой «небесный змей», охватывающий весь небосвод, повод для создания мифов о драконах?»